- Хей, Эрик, - спрашиваю с подковыркой. – А ты водишь машину
на механике?
Я хлопаю по рычагу МКПП "Ситроена". Вот этого-то он точно не
умеет, как и все американцы.
- Конечно, - отвечает Эрик. – У меня дома 2-литровый Ford Focus на механике, так что
без проблем.
- Вот тебе на… А почему? Я слышал, американцы помешаны на «автоматах»…
- Просто нравится. Я специально выбрал машину с такой
коробкой. А так да, большинство машин в США на автоматах.
Наш человек. Эрик вырос в Бостоне, родители во Флориде,
работает по контракту в Норвегии. К нам приехал на десять дней по личным делам.
Маршрутка огибает ряд машин, поворачивающих
налево, и вклинивается на поул-позицию, наискосок к перекрестку.
- Classic move,
- комментирует гость.
Я хочу объяснить вкратце насчет гастрабайтеров, но не нахожу
быстро нужных слов. Фраза складывается как-то так: «да у нас тут маршрутки водят одни
иностранцы». Еще обидится.
Мне хочется послушать его рассказы про США, какие-нибудь
откровения или наблюдения насчет России. Я захожу с фланга.
- А ты чувствуешь разницу в качестве воздуха? Он у нас тут…
иногда немного дымный.
- Нет, если брать крупные города с развитой промышленностью,
особенно стальной, воздух везде примерно одинаковый. Я чувствую разницу с
Бергеном (город в норвежских фьордах, где
сейчас живет Эрик), но там нет промышленных зон на много километров вокруг.
И воздух действительно другой. А если сравнивать крупные города, то нет, особой
разницы не чувствую. Питсбург имел колоссальные экологические проблемы, и администрация города взяла курс на вынос производств за пределы города, однако прошло уже много лет, а экология все равно плохая. Они сбрасывают отходу в реку, которая течет через город.
Дворы на Молодогвардейцев как обычно подразбиты, так что
банальный вопрос про дороги накатывает сам собой.
- Нет, не могу сказать, что в США везде отличные дороги. На
самом деле, это больше зависит от штата: в южных штатах дороги лучше, но в
северных, где есть перепады температур, их приходится постоянно латать.
Гм… Знакомо. А мы-то уверены, что весенняя распутица – сугубо
российское изобретение. Впрочем, я почему-то думаю, что на бесценные деньги
налогоплательщиков дороги латаются получше, чем на бездонные средства бюджета.
Я все жду, когда он сам
заметит какую-нибудь российскую особенность, которую мы не видим в силу
привычки. И вот она:
- У вас много заборов, - он кивает на бетонную стену с
егозой по периметру, которая ограждает какой-то промышленный объект.
Хе-хе. Это точно. Заборы у нас ставит каждый уважающий себя
домовладелец, и чем круче дом – тем выше и прочнее забор, а уж для промзон крепостная
стена вообще must have.
А еще, говорю, у нас тут любят строить коттеджы кто во что горазд: у одного из
кирпича (размахнулся, не хватило на штукатурку, делает вид, что белый кирпич –
это stylish), у второго из дерева, у третьего – из стекла и нержавейки, и над
всей этой роскошью гордо реет серебристая, чуть облупленная газовая труба.
- В США в некоторых районах местные жители или администрация могут заблокировать решение
о строительстве дома, если он нарушает концепцию города. К примеру, у нас есть
поселок, где все дома в викторианском стиле, и кто-то захотел построить там
"аквариум" из стекла – ему не разрешили. Иногда не разрешают даже красить дом в
необычный цвет, если он будет выбиваться из композиции.
Вообще, правильно, но это наводит меня на мысли о демократии.
Популярно ведь убеждение, что любые ограничения, особенно те, что бьют по простым
жителям – это шаг в сторону от свободы, от демокартии. И если в России простому менеджеру среднего звена
запретили бы строить дом, потому что он выбивается из концепции коттеджного
поселка Сухомесово, вполне возможно, поднялся бы вой насчет свободы личности и
провоцировании коррупции. Впрочем, в России, не исключено, подобная норма и
использовалась бы в качестве административного препона и только.
- Ну все-таки, Эрик – берут? – это я о дорожной полиции. –
Ну, как-нибудь уговорить можно?
- Если даже
попытаться – окажешься в тюрьме, - говорит он коротко и предсказуемо. – А вот в
Мексике берут.
Поговорили про бензин, куда ж без него. В США он подорожал и сейчас стоит 1.3
доллара за литр, то есть немного дороже, чем у нас. Но это ничто в сравнении с
Норвегией, где литр стоит (тут Эрик задумывается, переводя галлоны в литры) 2.5
доллара. И автомобили в Норвегии жутко дороги – пошлина на
первоначальную регистрацию составляет порядка 60-70% (та же история с Данией).
- Зачем им это? – спрашиваю.
- Стараются пересадить людей на общественный транспорт. В
США другая история, если в Европе все стремится к компактности, то штаты очень «размазаны»,
поэтому вся жизнь заточена под автомобильную инфраструктуру. Я жил в городах,
где физически нельзя перемещаться никак, кроме автомобиля, нет даже пешеходных
дорожек.
- Окей, взрослые могут ездить на машинах, а что делать
несовершеннолетним?
- Родители возят их – только так. Права в некоторых штатах
выдают с 15 лет, где-то с 16 лет.
Если взять две концепции – европейскую и американскую – мы энергично
шагает по второму пути с той лишь разницей, что дорожная инфраструктура, да и
сам образ жизни американцев, в течение последних ста лет целенаправленно
развивался по автомобильному сценарию.
- А почему вы так любите пикапы? - спрашиваю. – Это ведь
совершенно неудобные машины. К примеру, в США разрешено перевозить людей в
кузове пикапа?
- В некоторых штатах разрешено при соблюдении ряда
ограничений, в том числе по скорости. Никто не оценит, если ты повезешь людей в
пикапе по хайвею на 100 км/час. Вообще пикапы часто используют фермеры и
рабочие из прагматичных соображений, что касается частников – то
это дань моде. У соседа есть пикап, он крутой парень, значит, и мне нужен
пикап. Как-то так. В этом нет практической подоплеки, просто имидж. К тому же в
США даже сейчас цена бензина и налоги невелики, поэтому люди не думают об
эксплуатационных расходах, когда покупают машину. По крайней мере, не так, как
европейцы.
- А «Приусы»? Американцы ведь любят их?
- Это еще одна мода. В принципе, всем понятно, что на круг Toyota Prius не дает каких-то
экологических бонусов, что он дорог (стоит как упакованная Camry), но людям приятно осознавать, что они вносят личный вклад
в снижение выбросов СО2, а это тоже тренд.
Попутно Эрик рассказывает, как один его друг в колледже
построил электромобиль и ездил на нем на занятия. Электромобиль был его
курсовой работой, благодаря которой он попал на работу в компанию Tesla. Завидую.
Наливаю Эрику омского темного, чтобы залакировать выпитый
ранее коньяк, и уточняю:
- Слушай, а вы до сих пор уверены, что в России все бухают и будто у нас по улицам ходят медведи?
- Нет, конечно, нет. Бред, - говорит он, отпивая омского. - Сегодня
мы представляем Россию по роликам из youtube, видим ваших отчаянных водителей… (ах вот почему он неистово пристегивался на заднем сиденье во время наших первых вояжей) Я говорю:
- Ты же понимаешь, что популярность в youtube набирают ролики про не совсем
среднестатистических водителей, и если сделать подборку про США, боюсь,
получится не лучше… А если ты про тот ролик с танком, то в том месте они могут пересекать
автомобильную дорогу. Это недалеко отсюда, на полигоне под Тагилом.
- Да, согласен, у нас тоже есть проблема безумных водителей.
- А почему у вас нет регистраторов?
- А зачем?
- Ну как… Допустим, случилось ДТП…
- Полиция приедет быстро и во всем разберется, если же
кто-то из водителей с чем-то не согласен, он может оспорить действия
полицейских в суде.
Последние слова сказаны с той специфической интонацией,
которая делает смешным анекдот «Рабинович? Хороший человек? Ну я извиняюсь…» В общем, оспаривать действия дорожных полицейских в суде не принято.
Эрик и похож, и не похож на стереотипного американца. Он
худой, не слишком улыбчивый, не развязанный, и в целом напоминает мне одного
толкового местного программиста. При этом есть у иностранцев что-то характерное
в речи, когда на вопросы они отвечают с особенной четкостью, словно преподаватель
объясняет аудитории первоосновы предмета.Если мне все время хочется использоваться всякие паразиты «вроде»,
«допустим», «как бы», «к примеру», то он говорит на очищенном языке деловых
журналов.
Я еще уточняю, где бы он хотел осесть в будущем, потому что
помимо проживания в трех странах (США, Мексике, Норвегии) он успел посмотреть мир.
Собственно, вопрос риторический – куда тянет человека, родители которого
живут в Майами в доме с тремя бедрумами?
- На самом деле, не обязательно в США, - говорит он. – Для меня
меньшее значение имеет страна, климат, политика, важнее, где находится твоя
семья, люди, с которыми ты хочешь быть в постоянно контакте, где твоя работа. В
конечном итоге, только это важно.
| 
