Выборы президента США обкашляли со всех сторон, но лично меня интригует влияние будущего главы США на мировой автопром. «Казалось бы, причем тут Лужков?» (С). Изложу спекулятивные догадки.
Автопром, как я писал многократно, начал стремительный переход на электромобили, по суетливости напоминающий эвакуацию с «Титаника». Volkswagen готов бросить на это все ресурсы, Renault-Nissan в теме уже много лет, Daimler запускает электрический суббренд EQ и выделяет на его развитие 10 млрд евро, GM начинает продажи в Европе Opel Ampera-e с приличным запасом хода, BMW делает ставку на i-модели...
Сегодня почти все автомобильные инновации относятся к двум областям: электромобили и автопилот.
А выстрелом стартового пистолета можно считать Парижский саммит COP21, состоявшийся осенью 2015 года, на котором большинство крупных промышленных стран согласовали план сокращения выбросов парникового газа СО2, а ряд государств с развитым автопромом (включая Германию) подписались под полным отказом от автомобиля уже в 2050 году.
Фактически, итоги саммита COP21 и его последствия означали безоговорочную победу экологического лобби, и тут трамп-с — американцы выбрали «не того» президента...
Во время предвыборной кампании Дональд Трамп активно открещивался от «зеленых», заявляя, что не верит в глобальное потепление.
«Концепция глобального потепления была создана китайцами для того, чтобы сделать американское производство неконкурентоспособным», - писал он в Twitter.
Также он пообещал, что США немедленно выйдет из парижского соглашения, которое, к слову, вступило в силу за 4 дня до президентских выборов в США 4 ноября. Источники в кругах Трампа утверждают, что сейчас идет поиск способа «отписаться» от соглашения в обход предусмотренной четырехлетней процедуры. Сам же Трамп заявил, что было безумием инициировать парижское соглашение «поперед батьки», не дожидаясь результатов выборов.
Ряд стран-участников COP21 после победы Трампа заколыхались, сетуя на то, что выход США — крупнейшего «поставщика» углекислого газа, делает все остальные договоренности бессмысленными.
Но, фактически, на этих же договоренностях основывалась вера автопрома в электромобильное будущее планеты. Электромобиль в его нынешнем виде не может конкурировать с автомобилем без политического вмешательства, государственных субсидий и тех или иных запретов.
COP21 позволил синхронизировать планы автопроизводителей. Это напоминает ситуацию, когда бойцам нужно подняться из окопа в атаку, и наибольшая вероятность получить пулю в лоб - у первопроходца. Чтобы распределить риски, бойцы договариваются вставать единым фронтом, надеясь задавить противника массой.
Соответственно, если Штаты выходят из соглашения и оно в конечном итоге теряет силу, ставка на электромобили может не окупиться, по крайней мере, в ближайшей перспективе.
Тем более, сам автопром, очищенный от политического влияния, не так чтобы в восторге от столь внезапной электромобилизации. Как минимум, она приведет к сокращению рабочих месте в отрасли в той же Германии, потому что, например, сборка электрической силовой установки примерно в пять раз менее трудоемка, чем сборка ДВС и коробки передач.
Фактически, избрание Трампа может означать более глубинное изменение парадигмы. Последние годы усиливалось вмешательство политиков в дела сугубо экономические, что поначалу приносило пользу (повышение уровня безопасности, экологичности и так далее), но со временем как будто оторвалось от реалий, превратившись в техническое прожектерство. Позиция Трампа (по крайней мере, декларируемая) гораздо более консервативная и прагматичная, и если он сохранит такой настрой во время президентства, автопром может получить как минимум отсрочку.
Впрочем, пока это лишь домыслы, и многое будет зависеть от реальных шагов Трампа. Коль скоро он же является противником чрезмерной глобализации и трансконтинентальных соглашений, не исключено, Европа и ее автопром попытаются идти своим путем без оглядки на Штаты. Перекос существует и сейчас, например, при кажущейся строгости американских экологических нормативов, средний расход топлива (и выбросов) — самый высокий в мире.
Однако же без политического единства западного мира электромобильное лобби может значительно ослабнуть, поскольку сокращение числа потенциальных рынков для электромобилей неизменно скажется на перспективности всего проекта.
К слову, у меня нет собственного мнения насчет того, реально ли техногенное глобальное потепление. Я знаком с обеими концепциями, одна из которых хорошо известна (парниковый газ CO2 приводит к постепенному нагреву планеты, таянию ледников и усилению катаклизмов), а вторая не так популярна, однако имеет сторонников в том числе среди ученых. Ее тезисы таковы: фазы потепления и похолодания происходят на Земле циклически много лет, и в нашем случае влияние техногенного фактора преувеличено. Кроме того, отмечается польза повышенных концентрация СО2 для растений.
Но в данном случае даже не важно, во что верю или не верю лично я. Глобальное потепление — это мощный политический инструмент влияния, и, думаю, в этом контексте он имеет весьма опосредованное отношение к реальной экологии.
Во что я точно не верю — в возможность сократить экологический вред без существенного снижения уровня жизни средних и обеспеченных слоев населения. Сама потребительская экономика с ее заряженностью на частое обновление вещей не способствует сокращению индустриального вреда природе.
| 
