Представьте: звонит телефон, и деловой голос с московским прононсом сообщает вам, что некая крупная компания крайне заинтересована в ваших услугах, ради чего готова не только платить приличную зарплату, но и обеспечить московский быт. Служебная квартира, служебная машина, комментарии каналу РБК, интервью для журнала «Карьера»... Что вы ответите?
Если из человека вычесть амбиции, останется любовь. Если вычесть любовь - не останется ничего. Любовь позволяет нам сохранять, амбиции — двигаться вперед. Их борьба напоминает сражение тигра и черепахи — один мотив сильнее, второй живучее.
На вопрос из лидер-абзаца амбиции ответят вам да. Москва — средоточие всех деловых связей. Это путь в большие люди. Именно там деньги и перспективы. Хочешь быть лидером, будь в Москве.
Любовь ответит обратное. Здесь у вас семья, и не только та ее часть, которую можно забрать с собой, но и родители, братья, друзья. Здесь осколки вашего детства. Здесь ваше отсутствие оставит большую дыру, чем маленький холмик вашего присутствия в столице.
Что вы выберете? Не важно. Амбиции и любовь будут бороться внутри вас, кто-то из них победит. Проигравшая сторона будет напоминать о себе несколько лет досадой на упущенные возможности или удушающей тоской по тому, что оставил.
Вообще эта мысль пришла мне во время просмотра «Соляриса» Тарковского. Амбиции и любовь не понимают друг друга, как ученые, озабоченные изучением Соляриса, не понимают своего коллегу, влюбленного в фантома. Они хотят двигаться вперед, он хочет сохранить то, что имеет. Сохранить не только самого фантома, но и принципиальную для людей установку на самоценность каждого человека, пусть даже порожденного иной материей.
Непонимание возникает, когда амбиции пытаются судить любовь и наоборот. Это одно и самых распространенных непониманий, которое легло в основу почти всех драматических произведений. «Ромео и Джульетта» как самый банальный пример.
В больших городах - культ амбиций. При рождении количество «людей любви» гораздо выше, чем реальном мире. Но обществам и государствам нужно топливо. А их топливо — это амбиции.
Уроки амбиций преподают в школе. В частном порядке учителя могут давать уроки любви. Но делают это — единицы. После института человек уже не помнит, кем он был до всех инъекций в мозг.
Спорт — дело честолюбивых. На самом начальном этапе спортсмен должен быть пропитан любовью к тому, что он делает, иначе его сломает первый же тренер. Лишь позднее, когда результат станет значимей личных ощущений, его перетащат на свою сторону амбиции. Иначе он так и останется любителем. В самом слове любитель зашит мотив.
Амбиции зудят, как комариный укус. Чужой успех застилает глаза. Загородный дом товарища или звездная жизнь Бреда Питта вызывают желание идти в ногу. По крайней мере, не быть худшим.
Крайняя форма перекоса в сторону амбиций — война. Встретилось недавно интервью Сергея Доренко, которое пересыпано типичными для него провокациями, что не отменяет осмысленности по отдельным пунктам. Например, резонанс возник с этим фрагментом:
Доренко: Дело в том, что у мужчин один и тот же гормон отвечает и за агрессию, и за покорение мира. Один и тот же гормон движет нобелевскими лауреатами и Чингисханом. Вам этого не понять, раскачиваясь на своих дурацких эстрогеновых качелях. Вы, болтая ножками, все время думаете: «А чего они это там, дураки, все время разжигают?» А они разжигают собственное движение. Потому что у нас никакого другого движения, кроме агрессии, нет.
Рано или поздно это может привести к гражданской войне.
Доренко: И постоянно приводит. Но мужчина так устроен, он просто не может по-другому, поскольку этот гормон им движет. Без него он просто не встанет с постели, он превратится в овощ».
Любовь — очень естественное состояние для человека. Любовь всегда умиротворяет и наполняет существование смыслом, невыразимым в количественных категориях. Но любовь же делает нас уязвимыми. Амбиции всегда возьмут верх. Общества, построенные на любви, никогда не победят общества, построенные на амбициях, как это показано в «Аватаре», потому что единственный способ противостоять амбициям — самому стать амбицией, разве что с другим знаком. Любовь умрет так или иначе.
Примените эти рассуждения к западной цивилизации, культивирующей любовь к самой себе, и амбициям исламского государства. Рано или поздно, увы, Западу придется сделать свой тяжелый выбор: сдаться или перестать быть обществом провозглашаемого гуманизма.
Поразительно, как религии, большая часть которых основана на любви к Богу или к людям, используются людьми амбиций в самых узких целях.
Человек любви доктор Живаго был отторгнут амбициозным большевистским временем. У меня к нему неоднозначное отношение — Живаго выглядит слабаком. Но он не слабак, просто им выглядит для тех, кто отравлен амбициями. И его судьба предрешена. Цветы гибнут под траками танков в первую очередь.
Почему в мире не осталось чистых амбиций? Их взрывная энергия побеждает почти всегда, это верно. Но побеждая, теряет смысл, убивая его вместе с любовью. Потому что одно из главных несовершенств человека — это его бесконечная потребность в любви, которая тлеет во всех самых страшных агрессорах и тиранах. Амбиции побеждают все, а потом побеждают самих себя, расчищая место новой любви.
Наш честолюбивый спортсмен, достигший всех титулов мира, должен оставить место для любви к тому, что он делает, иначе все его достижения запишут себе в актив составители спортивных справочников, а он останется на сухом пайке обделенной смыслом жизни. Он будет ходить из угла в угол и задаваться вопрос, для кого он столько лет рвал жилы?
Дженсон Баттон, пилот «Формулы 1», на одном этапе своей карьеры поддался на сладкие посулы амбиций. Он покупал суперкары и сверкал на обложках таблоидов. Результаты резко снизились. Я помню, как другой пилот «Формулы 1», Монтойя, дал ему совет поменьше красоваться и вспомнить, ради чего он начал заниматься картингом. А вспомнив, снова получать удовольствие от пилотирования машины «Формулы 1», не омраченное подсчетом очков и зарплат. Не знаю, последовал ли Баттон тому совету, но со временем в нем что-то изменилось. Он стал чемпионом мира, пилотом топ-команды, и хотя так и не причислен к лику величайших пилотов, на него теперь приятно посмотреть. Человек, впустивший любовь обратно. Человек на своем месте.
Достигший всего олигарх, сидя на краю бассейна с видом на горные луга, чувствует пустоту. Если хватит ума, он заполнит ее тем, что мог бы получить еще до свершения всех амбициозных планов. Странная издевка природы: то, что нам нужно, гораздо ближе, чем кажется. Но если бы мы понимали это, застряли бы где-то там, в периоде подростковых грез.
Амбиции истребляют любовь. Любовь прорастает на руинах амбиций. Отдельные люди и человечество в целом качается на этих качелях со времен первой осмысленности. И похоже, будет качаться всегда. Видимо, это наш способ движения вперед, способ, который невозможен без трагедий по графику. Возможно, во время очередного маха качелей амбиции, усиленные технологиями, приведут к нашей общей кончине, но что скажет на это Вселенная? Ничего. Ей ультрафиолетово.
Эти два человеческих начала нельзя абсолютизировать. Их нельзя примирить. Их можно растащить по углам клетки, как бойцовских псов. Поиск золотой середины. На нашем веку человечество ее не найдет, но искать должно. Может быть, в поиске и смысл.
Насколько этот пост обязан амбициям и насколько — любви? Я думаю, семьдесят на тридцать. Но даже эти тридцать — достижение.
|
