Авторский

Есть такой психологический тест — описать себя одним словом. У меня ушли годы, чтобы придумать такое слово. И вдруг меня осенило: это слово «амбивалентность».

Амбивалентность — это двойственность (хотя я не Близнец по гороскопу). Точнее, это не просто двойственность, а способность примирить в себе взаимоисключающие вещи. Как-то ужиться с ними.

Амбивалентность - это квантовая сущность, когда объект ни черный, ни белый, а как бы одновременно. Чернота или белизна проступает, лишь когда появляется наблюдатель и стремится уложить объект в одну из категорий: либо так, либо иначе.

Скажем, со старых времен осталось такое понятие — интеллигент. Начитанный, культурный человек в очках, который не ругается матом в быту и зарабатывает деньги умственным трудом. А есть его противоположность, бескультурный, узко мыслящий, но более практичный и хваткий пролетарий, вкалывающий в основном физически. Так вот я не знаю, как себя классифицировать. Я в очках и выражаюсь, как сантехник, я зарабатываю умственным трудом, но мне импонируют многие качества у людей, скажем так, совсем неинтеллигентных. В чем-то я считаю их проще и лучше. В другие моменты я их презираю. Я ни белый воротничок, ни реднек. Мне нравятся и те, и другие, и они же меня раздражают. Я и сам себе то симпатичен, то отвратителен, и состояние может меняться в течение дня.

Это чем-то напоминает еврейский вопрос, когда один и тот же человек в России — махровый еврей, а в Израиле — чистокровный русский. Я могу быть и там, и тут, нигде не чувствовать себя откровенно чужим, но и никогда откровенно своим.

Или спор физиков и лириков. В школе, институте и аспирантуре я готовился стать полноценным физиком со всеми его атрибутами: логичным мышлением, стремлением все классифицировать, соблюдением терминологии, приматом объективных данных над субъективными оценками. И вдруг где-то в самом конце этого процесса я понял, что меня тошнит от цифр и формул. Какая-то сила потянула меня в противоположную сторону, где важнее субъективные оценки, где есть что-то неосязаемое, где явления нельзя рассекать на куски грубым топором формальной логики. Я ощутил, что есть что-то еще, куда физика не добралась со своими формулами, и что этот мир, быть может, еще богаче. Так начался перекос в пользу лирика, в результате чего я не являюсь ни тем, ни другим.

Моя амбивалентность — она везде. Я не начальник и не совсем подчиненный, и в этой средней позиции я часто вижу забавные особенности мышления тех и других. В каких-то вещах я консерватор, в других мне ближе радикализм. Я люблю говорить веско, часто меняю мнения на противоположные, еще чаще утыкаюсь в логический тупик, когда оба спорщика абсолютно правы. И еще обожаю оборот «с одной стороны» и «с другой стороны». «Во-первых» и «во-вторых». Это не просто налипшие клише, это каркас мыслей (иногда мешающий).

Но я иду в своих рассуждениях дальше: не только я амбивалентен, но и все вокруг меня такое же. Амбивалентная страна и амбивалентное время. Кто мы — Европа или Азия? Мы все еще советское государство или уже страна с западными ценностями? Мы сами по себе или мы часть большого мира? Мы язычники или православные? У нас равенство или четкая сословность? Что важнее: айфон или книга? Кто важнее: богатый или одаренный?

Эту амбивалетность я вижу в тысяче конкретных ситуаций. Недавно обсуждал с коллегой тот случай, когда полиция применила «живой щит» для поимки преступника. И в самом деле — а как надо было? Надо было отпустить? Или стрелять по колесам? Или растянуть на дороге «егозу»? Любое действие влечет свои риски, которые не найдут понимания у той или иной части общества.

Мы сами не знаем, какую полицию хотим иметь. Хотим ли мы жесткий американский вариант, который чреват «беспределом» (в нашем нынешнем понимании). Или мы хотим максимум либеральности, чтобы полицейский пританцовывал перед нами за наши налоги? Выносите тему на обсуждение в любой группе из 10 и более человек, и вы не придете ни к чему. Вы поймете лишь, что проблема неразрешима.

Иногда доходит до смешного. Я сталкиваюсь у выхода из офиса с женщиной. Я ее пропускаю, она пропускает меня. Возникает неловкость. Пауза становится неприятной. Я не знаю, кто я — английский, мать его, лорд, который должен еще шляпу приподнять. Или я простой российский маргинал, для которого все эти церемонии — глупая мелочь.

Соседи шумят — что делать? Никаких четких алгоритмов, только «с одной стороны» да «с другой стороны». Можно терпеть — будешь терпилой. Можно пойти разобраться — если дойдет до рук и членовредительства, получишь уголовную статью или сломанную челюсть. Можно вызывать полицию — приедет ли? А если приедет, то как быстро? И не будешь ли ты глупцом, который дергает полицию по мелочам? Один хоккеист пострадал в США из-за чрезмерного рвения соседей, который восприняли крик ударившейся о шкафчик супруги за домашнее насилие — нам подходит такой вариант?

Кстати, одно из свойств амбивалентных натур и обществ — невозможность принять решение. Избегание решений. Не в этом ли корень нашего пресловутого равнодушия? Мы порой не столько равнодушны, сколько неуверенны, что некий вроде бы благой поступок в самом деле благой. Там, где педантичный немец начнет названивать в полицию и удивится, если мы его осудим, мы начнем взвешивать десяток разных дополнительных факторов, в конечном итоге предпочтя умыть руки.

Врачи говорят — вот вы тянете до последнего, а потом лечи вас на финальной стадии. В следующий раз придешь заранее, тебе скажут — чего ходишь и создаешь очереди, параноик хренов.

Спросите себя и друзей: давно ли они жертвовали что-то на нужды больных детей — в Интернете есть множество надежных сайтов, которые позволяют это сделать, а еще больше тяжело больных, нуждающихся в дорогом лечении. Но если вы и не делали, то не потому, что вы жадный или у вас, допустим, нет денег. Я думаю, если вы и не делали, то лишь потому, что не имеете однозначной оценки этого поступка. Вроде бы правильно... А вроде бы этим должно заниматься государство... Но детей жалко... Только всем не поможешь... В этой амбивалентной качке утонет любое решение. Хочешь что-то сделать, будь готов казаться мягкотелым глупцом.

Мораль так же амбивалентна, как мы сами. Никто точно не знает, что такое хорошо и что такое плохо. Но когда возникает ситуация, мы выбираем из огромной палитры то, что нам в данный момент удобно и что кажется правильным. Ссылаемся на российские реалии или «как у них там в Америке». Занимаем позицию широкой всепонимающей души или педантичного законника. Пытаемся комбинировать, умещая в одном предложении чудные фразы, вроде «настоятельно рекомендую» или используем слово «очевидно» для выражения сомнения, потому что сами не видели («ну, очевидно, водитель просто отвлекся...»)

Наше мнение — это мелкорубленый салат из фрагментов чужих мнений, зачастую настолько противоречивых, что он даже несъедобен. Мы хотим быть гуманистами, которые «входят в положение», мы же ратуем за жесткую дисциплину. Мы готовы поставить к стенке коррупционеров, но только если это не касается наших близких. Мы воспоминаем добрым словом Сталина и хотим жить также вольно, как в Европе. Нас не устраивает выбор «или/или» - мы хотим все, сразу и без побочных эффектов.

Амбивалентность - реакция на слом того, что мы имели. Общество положили в миксер и хорошенько взболтали — получившийся коктейль слишком бесформенный, чтобы можно было говорить что-то определенное. Он не сладкий и не кислый, не светлый и не темный. Это какая-то адская смесь всего со всем, которая бурлит и вступает в реакцию сама с собой.

Амбивалентность — это буфер, который не дает нам сталкиваться лбами слишком часто. Возможность быстро менять мнение на противоположное, равно как возможность применять принципы очень избирательно, помогает нам обрести душевный комфорт. В Интернете мы напишем злобный отзыв в адрес какого-нибудь алконавта, но никогда не сдадим зятя, который поехал бухим, потому что это чистое стукачество. Мы будем восторгаться японскими машинами, построенными за счет потогонного рабского труда, и тыкать этот идеал сотрудникам АвтоВАЗа, при этом сами же осудим начальника, который попытается насадить нам японскую дисциплину с их кайдзенами, мудонами и пожизненной преданностью компании.

Если хотите, в России произошел Большой Взрыв. Куски идеалов и этических норм разметало по всей Вселенной. Постепенно эта масса оформляется и кристаллизуется в виде чего-то более менее определенного, но процесс идет очень не быстро.

У Высоцкого есть такие строчки: «И знаю я, что лживо, а что свято. Я понял это все-таки давно. Мой путь один, всего один, ребята. Мне выбора, по счастью, не дано». Вот он понимал, и я ему завидую. Мне бы тоже хотелось подписаться под этими словами, но, если честно, мое состояние лучше описал Гребенщиков: «У меня плохая память, и омерзительный нрав. Я не могу принять сторону. Я не знаю никого, кто неправ».

По себе и по тому, что происходит вокруг, я чувствую все же появление некоторой определенности. Амбивалентность переходного периода отступает. Из мутной массы начинает проглядывать еще весьма хрупкий, но уже каркас чего-то более-менее живучего. Я специально не буду здесь углубляться, чтобы не раздувать пост, но амбивалентность представляется мне излечимой.

Ее не нужно убивать совсем. Внутренняя напряженность полезна для развития. Полезны сомнения. Полезно умение иногда менять свою точку зрения с оголтелой на более умеренную, а потом, возможно, и на противоположную, но уже без оголтелости.

Борьба противоположностей неизбежна. Амбивалентность - это что-то другое, менее чистое. Это ранняя фаза, когда бойцы уже вышли на ринг, но еще не сцепились. Они смотрят друг на друга и понимают, что останется лишь один. Противоположности пока разделены барьером, между ними есть напряжение, но определить победителя нельзя. Пока они равноценны. Это латентное состояние, которое лишь предвкушает ответ. Это пороховая бочка. Это бремя, требующее разрешения. Оно может в равной степени разрушить или создать новую субординацию борющихся экстремумов, их напряженную гармонию.

Из этой амбивалентности мы должны выкристаллизовать что-то свое. Хотим мы или нет, но пора уже выйти из примерочной западных идеалов. Что-то универсальное оставить, а что-то чисто наше, российское, добавить от себя. Найти его. Мы не можем игнорировать нашу биполярную географию, наши масштабы, нашу внутреннюю разнородность, противоречивую и богатую историю. Придется жить с этим. И хотя западные общества и наши предки накопили немало полезного и абсолютно общечеловеческого, я думаю, остается еще немало белых пятен, которые мы поспешно залатали какими-то заимствованиями. А любая заплатка рано или поздно отпадет.

Нужно приручить амбивалентность.

PS: этот несколько сумбурный пост я бы хотел в будущем переписать, ибо все это сыро, но я надеюсь, что общий посыл понятен. А ваши комментарии, вероятно, помогут продвинуться дальше.